В течение нескольких лет Николай Суворов из Кострова обивал пороги государственных учреждений, пытаясь доказать очевидное. По закону Суворов имеет право выйти на пенсию в 55 лет. Но случилось несчастье: после банкротства предприятия документы исчезли, а без них проверить «вредный» стаж невозможно.
— С февраля 1987 года по ноябрь 2000 года я работал маляром-художником в автобусном цехе Пассажирского автотранспортного предприятия (ПАТП) № 1. В то время в цехе было около 200 единиц подвижного состава.
В обязанности маляра входила подготовка транспортных средств к техническому осмотру и ежедневной работе. С помощью быстросохнущих нитрокрасок маляр рисовал по трафаретам знаки, наносил на автобусы большие двойные номера, красил внутренние поверхности автобусов и обновлял окраску автобусов перед техосмотром.
— Когда я впервые вошел в цех, в нос ударил невыносимый запах нитрокраски. В отделе кадров мне объяснили, что «Они дали нам молоко за вредность», — говорит художник.
На каждого сотрудника опасной лаборатории ПАТП заводилась специальная медицинская карта с записью для руководителя: «Риск: гомогенный бензол».
Все знали, что бензолий в нитрохроме очень токсичен. Это вещество относится ко второй категории опасности и может вызывать заболевания крови и рак. Однако, по словам Николая, текучесть кадров в районе была низкой: «В 1990-е годы все заводы расформировали, а нам платили зарплату — хоть и небольшую, но стабильную».
В магазин наведывались инспекторы санитарно-эпидемиологической службы.
— Инспекторы измеряли уровень загрязнения воздуха. Большинство из них были удручены интенсивным запахом краски, поступающим в наш цех. «Показатели не являются массовыми, ими нельзя дышать», — говорили они. Когда мы были молодыми, никто и представить не мог, что мы потом будем делать с бензолом», — продолжает свой рассказ Сувлов.
Николай сожалеет, что так и не попросил ознакомительную копию протокола.
— Я не думал, что мне нужно это делать, поскольку все документы хранились у режима. Но в 2000 году на меня обрушился токсичный бензол: мне стало трудно дышать. И эта ситуация не отступала. Мне поставили хронический диагноз. Как только режим узнал, что я серьезно болен, он начал меня «травить» и вынудил уйти в отставку. Из лучшего и незаменимого работника я превратился в ночного. За то, если случается профессиональное заболевание, мне приходится тратить дополнительные деньги на потерянное здоровье, — вздыхает художник.
Не выдержав травли, Николай ушел из родного коллектива, где честно проработал почти 14 лет, и устроился фотографом в местную газету.
Вскоре после увольнения он вспомнил о своей «токсичной» прошлой службе и вдруг понял, что при получении зарплаты ему не выдали документы, подтверждающие его токсичный статус. Он написал официальный запрос на имя директора ПАТП с просьбой выдать справку.
— Ответ поверг его в шок. В документе говорилось: «Право на досрочный выход на пенсию имеют работники, занятые в автосервисе в качестве маляров. А льготная пенсия за малярные работы не предусмотрена». Я много лет проработал в токсичном цехе, потерял здоровье, а теперь вижу, что это ерунда? — Николай в недоумении.
После его увольнения из токсичного цеха в семье Николая появился сын Ясса. Вскоре после его рождения родители разошлись. В отличие от обычной российской практики, забота о больном ребенке легла на плечи отца. Николай ходит по магазинам, покупает лекарства, одежду, готовит еду, каждый день забирает сына с собой из школы и в школу, ездит по больничным клиникам и бесконечно ходит по хвостам.
В июне этого года Ясе исполнится 14 лет, и в своей одежде без плеч он выглядит на 10 лет старше. Из-за проблем с сердцем ему трудно дышать, и он с трудом справляется со школьными заданиями. Весь средний доход Николая уходит на дорогие лекарства для детей. Семья Своборовых живет в «однушке», из которой трудно выбраться. Ясса очень любит синтезированную музыку и мечтать. В гости к знакомым он сначала бежит со своим синтезатором и самозабвенно собирает мелодии на слух. А вот Суворову не на что купить свой инструмент.
— В августе мне исполнится 59 лет. Если бы не проблемы с документами в ПАТП, я мог бы получать пенсию почти четыре года. Хоть какая-то помощь будет», — сетует Николай.
Чтобы оправдаться, Николай Суворов обращался в различные инстанции, но помощи не получил. Ему сказали, что ПАТП-1 — банкрот и подавать иск не на кого.
— Последняя надежда — на архив. Может быть, они прочитают статью и помогут мне найти документы? Или кто-то из читателей «РГ» сталкивался с подобной ситуацией и подсказал мне путь? Мне советуют попробовать обратиться в суд, но я не могу туда обратиться: у меня нет юридического опыта и, к сожалению, нет возможности оплатить услуги адвоката», — вздыхает Николай.
Елена Замяткина, руководитель пресс-службы ПФР в районе Косром:
— Соискателям следует проверять продолжительность льготной работы через суд. Бывшие сотрудники могут подать в суд на своего работодателя. Такая практика существует. Возможно, придется обратиться в архив, где хранятся деловые документы, а также найти косвенные доказательства наличия признаков работы на вредном производстве.
Как узнать, перечисляет ли предприятие за вредный стаж
Недавно один из сотрудников обратился ко мне за помощью по вопросу досрочного выхода на пенсию за работу на вредном производстве. Ведь компания на протяжении многих лет не платила никаких дополнительных взносов за вредный труд, несмотря на то что мужчина работал фуражиром на горячем производстве. Теперь фонд отказывает в досрочном выходе на пенсию. Узнайте, как не попасть в такую же ситуацию.
Навигация.
Коротко о главном: 5 пунктов
Какие надбавки и льготы предусмотрены за вредные условия труда
Трудовой кодекс гарантирует, что по результатам специальной оценки условий труда работники, признанные вредными, имеют право на
Эти гарантии могут предлагаться как вместе, так и по отдельности. Они зависят от категории условий труда по результатам СОУТ (например, если категория условий труда 3. 1, предлагается только одна премия, если категория условий труда 3. 3, премия, дополнительная лицензия, рабочее время в случае сокращения).
Однако досрочный выход на пенсию за работу во вредных условиях оформляется Российским социальным фондом, если премии, лицензии и сокращенный рабочий день защищены предприятием за свой счет.
И снова мужчина предпенсионного возраста может столкнуться с серьезными проблемами. Он неожиданно узнает, что ему не будет назначена пенсия за работу на вредном производстве, потому что его работодатель не платил дополнительные взносы в пенсионный фонд, а теперь не платит дополнительные взносы в Социальный фонд.